Разнообразные ритуалы, объединяемые идеей "возрождения времени",
известны с древних времен. Однако украшенная блестящими игрушками,
мишурой, плодами, сладостями, освещенная свечами или цветными
электрическими лампочками новогодняя елка "родилась в лесу"
человеческой культуры сравнительно недавно.
Истоки этой красивой традиции вытекают с берегов верхнего Рейна,
прежде всего из Эльзаса. В XVI веке под Рождество гильдии и цеховые
организации из Алеманской области начали устанавливать "рождественское дерево". Оно не было еще центром семейного праздника, как это стало позднее, а было городским и общественным событием. Как правило, дерево подвешивалось к потолку и иногда даже макушкой вниз.
Использовали для этой цели вначале не ель, а бук. По окончанию
праздника детям позволялось стрясать с дерева плоды и сладости. В 1708
году в письме к дочери герцогиня Элизабет-Шарлотта Орлеанская (уроженка
Пфальца) пишет, что в Германии на Рождество кладут на столики для детей
подарки и ставят деревца со свечами на ветках.
К середине XVIII века елка существовала уже в современном виде. В
вышедшем в 1774 году романе "Страдания молодого Вертера" И. В. Гете
пишет: "Она приводила в порядок игрушки, которые приготовила к
празднику своим младшим братьям и сестрам. Он заговорил о том, как
обрадуются малыши, и припомнил те времена, когда неожиданно распахнутые
двери и зрелище нарядной елки с восковыми свечами, сладостями и
яблоками приводило его в невыразимый восторг". Елку в Германии и в других странах первоначально ставили в городах.
Центром распространения ее в Австрийской империи стала Вена, где елка в
XVIII веке была связана с Николиным днем. В 1820 году ель появилась в
Праге; а с начала XIX века стала известна и в скандинавских странах.
Обычай ставить елку шел от высших слоев общества. Так, в Англии впервые
елку нарядила немецкая принцесса, ставшая женой Георга III, а в 1840
году в Виндзоре елку для детей устроила королева Виктория со своим
немецким супругом Альбертом Кобургским. С 1840-х годов елка стала известна и в России. В рассказе Ф. М. Достоевского "Елка и свадьба", опубликованном в 1848 году, говорится, что
пять лет назад герой был приглашен накануне Нового года на детский бал
с елкой. У Достоевского идет речь о Петербурге, где проживало много
иностранцев, в том числе и немцев, а, как сообщает А. М. Ремизов, "ни у
простого народа, ни в старинных домах старого уклада нет такого
рождественского обряда, чтобы в святые вечера зажигать елку... И вот по
себе скажу, - наставленный по московской старине нашей, я не знал в
детстве никакой рождественской елки... И совсем уже взрослым я увидел в
первый раз елку - ее зажгли у нас после всенощной в рождественский
сочельник". Речь идет о конце XIX века. Под влиянием города елку стали устраивать сначала в сельских школах, а затем обычай распространился и на крестьянские дома. Немецкие иммигранты XIX века завезли обычай украшать елку и в Америку, где ее со временем стали ставить на площадях. Елка
проникла и в мусульманские страны. Например, в 1960-е годы ее украшали
в Тегеране и Марокко. До второй мировой войны ель наряжали и в Турции,
но этот обычай был запрещен Кемалем Атарюком в 1936 году с целью
сохранения леса. Во многих странах, где нет елей, их заменяют деревьями других видов.
Что же способствовало распространению обычая украшать
рождественско-новогоднюю елку? Некоторые считают, что это произошло
из-за веры в сверхъестественные свойства ели: в то, что колючие иглы защищают от ведьм и других злых сил. А немецкий исследователь Е. Могк считал, что предшественниками елки были ветки плодовых деревьев,
которые ставили в домах в воду задолго до Рождества, чтобы они зацвели
к праздничному дню. По его предположению, из опасения, что ветки по
какой-либо причине не зацветут (а это был плохой признак), их стали
заменять вечнозеленой елкой. Еще одна точка зрения: ель, украшенная
плодами, имеет своим прообразом библейское "райское дерево". Интересно
и то, что, несмотря на языческие оттенки обряда новогодней елки, со
временем ее стали ставить в церквах, а после второй мировой войны
елочки под Рождество появились и на могилах.
|